На закате знакомый автобус завершил новое вневременное путешествие и привез меня в тот самый городок на горе, Пхонгсали. Привычно поздоровавшись с девушкой в холе Випафона, я взял ключи от номера, где жил весной, принял душ и почувствовал, что снова нахожусь здесь.
С утра идешь по улице и много людей говорят «Сабайдии», продавец мандаринов и гид из турофиса, владелец мотомастерской и семейная пара из лапшичной. Ритм места немного изменился, стал более спокойным, растянутым, но при этом уже немного прохладным. Маркесовские сиесты сменились застольными чаепитиями и некоторыми задумчивыми размышлениями.
Пхонгсали как бы застыл в ожидании зимы. Правда, пропаганда идет по расписанию: каждый день, в пять утра.
На фабрике много изменений. Точнее, они сейчас готовятся — починили подачу проточной воды, расчистили комнаты в деревянном доме, где неожиданно обнаружилась заброшенная, но оборудованная всем необходимым кухня. Из Вьентьяна приехал китайский специалист по электрике и начал работы по перестройке электрической сети. Сказал, что когда закончит, мы сможем подключить хоть двадцать таких машин, как наша. В конторе появился чайный стол с вырезанными рыбками, правда, посуду не привезли, а старая за лето побилась. Изменения происходят явно в лучшую сторону, есть ощущение, что весной здесь будет очень хорошо и радостно делать чай.
Как обычно в Лаосе, сидим тихо и ничего не делаем.
Вместе с малазийским магнатом мы встретились с мэром Пхонгсали, обсудили вопрос волонтерского проекта весной. Мы еще работаем над этим, но общий смысл в том, что волонтеры смогут помогать готовить чай на фабрике, и при этом через день вести два занятия английским языком в местной школе. Подробности этого проекта мы опубликуем в декабре.
На стадионе покрасили трибуны. Ну и мы не отстаем, чиним заезд и водоснабжение.
Инсай, узнав, что я приехал, обрадовался и стал настойчиво звать к себе. Еще в автобусе я познакомился с парой врачей из Перпеньона, и мы вместе отправились на мотоциклах в сторону Бан Паяси. Сразу за первым поворотом я понял, что что-то не так — дорога, всегда бывшая ровной, была скользкой и размытой. Смутная догадка мелькнула у меня в голове, а через минут двадцать мы увидели это сами: дорога до Бан Комена превратилась в хлюпающее болото, колеса мотоцикла погружались в лужи наполовину. Честно говоря, езда по такой дороге дело не из приятных, и я хотел вернуться, но Инсай ждал нас дома, и, как он сказал, приготовил для нас угощение.
Это еще не самый плохой участок дороги в Бан Комен. На самых плохих я даже не пытался фотографировать, опасаясь утонуть с фотоаппаратом.
В общем, нас ждали в гости, а мы застряли в непролазной грязи. Все закончилось тем, что, заглохнув и потеряв равновесие, мой мотоцикл попробовал совершить суицидальную попытку падения в обрыв, но Бог миловал, и мы вдвоем застряли в растущих у дороги кустарниках. Я весь поцарапался, но это было нестрашно, все что нужно было на месте. С помощью местных прохожих мы вытащили мотоцикл на дорогу, но он не заводился (свечи), так что мы позвонили Инсаю и попросили его о помощи.
Встреча с Инсаем на дороге при неожиданных обстоятельствах.
Наш друг явно расстроился, что мы не будем сегодня веселится у него дома, починил мотоцикл и настойчиво предлагал отвезти нас по одному до Бан Паяси. Но мы с большим трудом отказались, а вернувшись в Пхонгсали, я воспользовался тем счастливым совпадением, что моими спутниками были двое врачей. Мне наложили всякие повязки, я отвез мотоцикл на мойку и следующим утром вполне бодрым пришел на фабрику...
После этого случая наш синий друг нуждался в основательном мытье и чистке.
Откровенно говоря, у меня уже давно зреет замысел книги о чайных пилигримах. О той современной чайной культуре, которая так стремительно развивается, бурля различными мнениями и тенденциями, но все же имеющая своей основой чай и еще некое духовное движение. Поняв, что без мотоцикла здесь все равно никуда, а осенние дороги совсем не дружелюбны, я на всякий случай решил не откладывать дело в долгий ящик. Каждое утро после осмотра чая я заваривал свежеприготовленный чай и писал одну из «записок о чайный пилигримах», которые можно почитать здесь.
Свежий осенний шэн.
Да, самое интересное, как же осенний чай? Чайные листья и почки стали на удивление длиннее и при этом более водянистыми. Вкус у осеннего чая получается не такой яркий и собранный, а, скорее, длинный и тянучий, задумчивый. Очень спокойный и долгий чай.
А это 111-й чай, «Октябрь красный». Сначала хотели назвать его Красным Октябрем, но все же по характеру он мягкий, спокойный. Так что, название «октябрь красный» оказалось как раз про него.
Чайных листьев собирали совсем немного, сезон уже закончился, и чайные деревья собирались засыпать до весны. Завяливание и ферментация проходили осенью совсем по-другому из-за более длинных листьев и прохладной погоды. За первую неделю я энергично испортил почти три десятка свежих листьев, находя правильное время для ферментации. Не могу сказать, что нашел, но на второй неделе появился красный чай, которым я был вполне доволен.
Роса на чайном листе. Окрестности Пхонгсали.
Инсай за это время также приготовил осенний чай, заметно отличающийся от весеннего № 102. Вкус стал крепче, цвет листьев — темнее, но состояние после питья его чая все также узнаваемое. Чай — затаившаяся пантера.
Эти два чая завершили нашу коллекцию Пхонгсали 2012. Мы приготовили двенадцать сортов чая, кажется, вполне неплохо для первого года. Весной продолжим эксперименты и путешествия в чудесную повседневность приготовления чая.
Чай готов! Вкусный. Жаль только, что он прибудет в Москву только после Нового года...
Двадцать дней осени в Пхонгсали. Огромная радость, каждый день встречать восход и провожать закат. Вокруг все знакомое, но немного другое, уже надевшее утепленную одежду. Вечера в компании Набокова и Тургенева, а днем — чай, длинный и неуловимый, как Long Silver. Утренние записки и удивление чудом регенерации кожи, как же интересно наше тело заживляет раны. Разлитое в воздухе спокойствие и ясность. И постоянство изменений под светом октябрьского солнца.
Вечер перед холодным дождем.
Закат над Пхонгсали. Вид с крыши Випафона.